Зимние праздники

На осеннего Зосиму (19 сент./2 окт.) прятали и готовили к зиме ульи (в более теплых районах это делалось на Савватия - 27 сент./10 окт., а промежуток между этими днями именовался "пчелиной девятиной"). На Фому (24 сент./7 окт.) молотили, предварительно согрев овин разведенным под ним огнем, - тем самым, которому в языческую пору и первые христианские века поклонялись под именем Сварожича. С Покровом (1/14 окт.), который считался первым подступом зимы, концом хороводов и началом посиделок, связывали поверья, что он покрывает избы теплом (с этого дня начинали затыкать щели), а девушек - женихами. Девушки "спозаранку бежали в церковь и ставили свечу празднику. Существовало поверье: кто раньше поставит свечу, тот раньше и замуж выйдет".

Зима начиналась с Сергия (7/20 окт.) - в это время часто выпадал на Севере первый снег. А 14/27 октября наступал женский праздник Параскевы Пятницы, покровительницы женских работ и судьбы, функционально заместившей в народном мировоззрении языческую Мокошь. С ее днем связаны запреты на некоторые женские работы, особенно на прядение, стирку и т.п. Нарушение этих запретов было чревато возможным визитом разгневанной Пятницы - безобразной простоволосой высокой женщины в грязи и лохмотьях, - которая наказывала провинившуюся. Представлялась св. Пятница и в виде молодой женщины, которая ходит по земле и наблюдает, кто соблюдает положенные обычаи и запреты. Таких она награждает, а нарушителей наказывает. Встречи с нею и ее визиты были сюжетами множества страшных историй - быличек.

Еще одним женским праздником считалась зимняя (осенняя) Казанская (22 окт./4 нояб. - праздник иконы Казанской Божьей Матери), с которой также могли считать начало зимы. Известна и еще одна дата прихода зимы - Дмитриев день (26 окт./8 нояб. - Димитрий Солунский), общерусский день поминовения усопших. Вся "Дмитровская неделя называлась родительской, дедовой. Особенно почиталась Дмитровская суббота". Это связано с тем, что в эту субботу в русской православной церкви совершается поминовение о всех усопших, установленное великим князем Дмитрием Донским в память о павших на Куликовом поле и всех погибших.

Окончательно зима приходила на Кузьминки (Козьма и Демьян - 1/14 нояб. - покровители домашней птицы и кузнечного дела), которые были очередным девичьим праздником с традиционными посиделками. С этим днем в некоторых регионах был связан обычай похорон соломенного чучела Кузьмы-Демьяна: его наряжали, "женили на одной из девушек, а потом уносили в лес, где раздевали, разрывали на части и сжигали, воспроизводя миф об умирающем и воскресающем боге (воскресшем в облике близнецов, с которыми отождествились Кузьма и Демьян). Кузьминские посиделки не обходились и без эротических, "поцелуйных" игр.

На Филиппа (14/27 нояб.) заканчивался Филипповский пост. В этот день в Ярославской губ. делали соломенное чучело, которое затем сжигали в поле, как Масленицу. Это называлось "провожать Филиппа". По частоте исполнения и богатству вариантов этот обряд, несомненно, вместе с ритуальным обходом дворов (часто ряжеными) принадлежит к числу центральных у восточных славян.

Известен еще рад осенне-зимних женских праздников с характерными обычаями и запретами: Введение во храм Богородицы (21 нояб./4 дек.), Варвара (4/17 дек.), Зачатие св. Анны (9/22 дек.). Вечером под Катерину, например (как и потом под Андрея - 30 нояб./13 дек.), девушки ворожили и гадали о суженых; Анна и Анастасия (22 дек./4 янв.) считались покровительницами беременных.

Ассоциация св. Георгия с поражаемым им змеем привела к возникновению целого круга поверий, приуроченных к осеннему (холодному) Егорию (26 нояб./9 дек.). Говорили, что на Егория осеннего змеи именинницы; во избежание их укусов строго запрещалось ходить в этот день в лес. Известен и "осенний" пример магии слова - обычай с Наума (1/14 дек.) начинать обучение детей грамоте: Наум, мол, наставит на ум.

Покровитель земледелия и скота, хозяин земной и подземной воды "русский бог" Никола (Николай Чудотворец, Никола Зимний - 6/19 дек.), заменивший в народных представлениях "скотьего бога" Волоса/Велеса, породил множество поговорок, например: "Никола зимний лошадь на двор загонит, Никола весенний лошадь откормит". Этот же день считался началом зимнего сватовства.

Зимнее солнцестояние знаменовал Спиридон-солнцеворот (12/25 дек.). В этот день жгли костры и выкрикивали особые заклички, призывавшие солнце "повернуться" "разжечься". С этого дня начиналось детское катание с гор (не забудем о его магическом смысле - обеспечении роста культурных растений) и изготовление снежных баб. Но из-за отставания юлианского календаря (старого стиля) некогда приуроченные к этому периоду зимние карнавальные праздники - святки - постепенно сместились на более поздний период, после современного Нового года, с которым было связано много примет, касающихся перспектив будущего урожая. К нему же приурочен живой до сего дня даже в городах обряд "посевания", когда дети обходят дома и со специальными припевками бросают горсти зерна, требуя угощения. Начало же традиционных зимних торжеств оказалось приурочено к кануну православного Рождества, Рождественскому сочельнику (24 дек./6 янв.). Основные элементы этих празднеств мы уже встречали в различных обрядах годичного круга. Самым характерным было ряжение - аналог западного карнавала. Существовали традиционные персонажи-маски: "старик" и "старуха", "мужик" и "баба", "старуха с брюхом", звериные и птичьи маски, среди которых самыми популярными были ."конь", "бык", "медведь", "коза". "курииа", "журавль" Согласно одному свитедельству, "в первые три дня святок не работают: молодежь рядится, большей частью в солдатское платье, в цыганское, журавлем, курицей, медведем, волком и т.п., группу составляют в каждые святки лошадь с верховым седоком и медведь с вожаком и деревянною козою". Заметим, что последняя компания может быть связана с "основным мифом": всадник символизировал Громовержца, медведь, как показано Б.А. Успенским, считался заменителем, ипостасью, образом его противника Волоса. Козел в индоевропейских мифологиях также один из атрибутов Громовержца.

Для одежды ряженых характерны признаки "антимира" - выворачивание наизнанку меховых вещей (придававшее также сходство с животным), чернение лиц, навязывание на голову куделей шерсти для более жуткого вида. Мужчины переодевались в женское, и наоборот. Все это имело глубокий знаковый смысл. Как пишет исследовательница Л.М. Ивлева, "преображаясь в иное существо, участник обряда ставит себя тем самым вне обычных установок, регулирующих в коллективе поведение каждого... Ряженый попадает в новый мир зависимостей: он наделяется преимущественным, а то и вовсе исключительным правом глумиться над всем без разбора, он - с общего согласия - производит разрушительные и агрессивные действия. Ряженые вторгались на посиделки, где "хулиганили" до тех пор, пока от них не откупались и не выгоняли, как и положено поступать с нечистой силой: это служило магической защитой от ее возможных реальных нашествии. Этот обычай, как и многие другие, порицался и запрещался церковью. "Стоглав", например, "отметает и запрещает, сице же и женская в народех плясания, яко срамна суща, и на смех и на блуд воставляюще многих, такожде и мужем и отроком, женским одеянием не украшатися, ниже просто женская одеяния носити, ни женам в мужеские одеяния облачатся, но комуждо подобная своя одеяния носити". Но такие запреты никого не останавливали.

Трижды - в Сочельник, под Новый Год и накануне Крещения (6/19 янв.) - совершался обряд обхода домов колядующими, исполнявшими особые песни - колядки, славящие коляду или авсень и закликающие будущее плодородие. Мы уже не раз говорили о подобных ритуалах, где обходящие воспринимались как опасные агенты "мира иного", которые способны принести благополучие, если их соответствующим образом одарить. Подтверждают такое понимание некоторые характерные для колядок (и белорусских волочебных песен) мотивы: прихода издалека, дальней дороги, намокшей одежды, а изредка - и прямого преодоления водного рубежа. Встречается мотив "переход по мосту", в том числе - калиновому, а также "мощение мостов", что в традиционных представлениях символизирует переход из одного мира в другой. Встречаются упоминания о дереве, на котором сидят одна или три птицы. Наконец, в украинских колядках может звучать угроза забрать неприветливых хозяев ссобой - в страну смерти, очевидно, - в наказание за нарушение обычая.

Известны и другие обряды. Например, кое-где на святки носили чучело, изображавшее, вероятно, Коляду. Это было подобие человека, вырубленное из бревна и раскрашенное, причем его лицу придавали страшное выражение. Это чучело вносили в избу и ставили в переднем углу к общему девичьему страху. Эти данные относятся к Вологодчине.

Интересны и прочие атрибуты святочного периода: ритуальная пища (кутья, мед, блины, оладьи), костры, а также игры и песни, в которых часто возникает мотив старого мужа и молодой жены, уже известный нам по летним Кузьминкам. С рождеством связаны неко-торые интересные архаические обряды. Например, ради большего приплода ягнят первого пришедшего колядующего сажают на шубу.

Смысл обряда не только в том, что шуба из овчины, а колядник несет магическую силу плодородия. Вспомним также заговоры от укуса змеи: они обычно обращены к змеиному царю, который сидит на черном руне. Присутствие змея, как и мифологическое значение шерсти (шерсть - волосы - Волос), выдают связь со "скотьим богом", змеем - хозяином подземного мира, откуда приходят колядники. Именно его функцией покровителя скота можно объяснить связь приплода ягнят с сидением на шубе: сидящий пришелец воспроизводит собой самого "скотьего бога". Кстати, многие припевки, прославляя Коляду или Авсеня, тем не менее недвусмысленно намекают на Волоса, связанного с богатством, соответственно - золотом (вспомним также золотое подземное царство в сказках):

Как у нашего хозяина
Дорогие ворота,
Золотая борода,
Золотой усок,
По рублю волосок!
Таусень, таусень!

Другой вариант:

Авсень, авсень,
Шелковая борода,
Золотая голова,
Подай пирога
Или курочку с хохолком,
Петушка с гребешком;
Подай денежку с орлом
И копеечку с копьем!

Подобные тексты, сочетающие мотивы волос (усов, бороды) и золота (денег), и заставляют предполагать родство или связь мифологических Авсеня и Волоса/Белеса.

Еще один неизбежный атрибут святок - от Рождества до Крещения - девичьи гадания. В литературе можно найти великое множество их описаний - от "классического" страшного гадания со свечой и двумя зеркалами до коллективных гаданий с исполнением так называемых подблюдных песен. Суть последнего гадания в том, что под блюдо (салфетку, в шапку) каждый присутствующий прятал небольшую вещицу: серьгу, кольцо, крест и т.д. Затем исполняли хором песни, каждая из которых имела определенный предсказательный смысл, и тянули вещицу: к ее хозяйке и относилось предсказание. Вот несколько таких песен:

Катилось колечко
По бархату,
Прикатилось колечко
Ко яхонту.
Кому вынется -
Тому сбудется, -
Тому сбудется -
Не минуется.
(К замужеству)

Щука шла из Нова-города,
Она хвост несла из Бела-озера.
На щучке чешуйка серебряная,
У щучки головка жемчужненькая.
Кому же мы спели, Тому добро,
Кому вынется, Тому сбудется.
(К богатству)

Худая панева -
Та моя свекрова.
Ой ли ладо,
Кому вынется,
Тому сбудется.
(Плохая свекровь)

Идет смерть по улице,
Несет блин на блюдце.
Кому кольцо вынется -
Тому сбудется,
Скоро сбудется,
Не минуется.
(К поминкам)